По-разному отметили две Германии день 13 августа — пятую годовщину создания пограничных сооружений на рубежах Германской Демократической Республики и Западного Берлина.
В демократическом Берлине с удовлетворением констатировали успех защитных мероприятий, осуществленных на государственной границе республики пять лет назад. В центре столицы состоялся торжественный митинг, парад боевых рабочих дружин и подразделений пограничных войск.
Западногерманская и западноберлинская реакция разразилась громкими стенаниями и скрежетом зубовным. Боннский канцлер Эрхард выступил по радио и телевидению с клеветническими нападками на ГДР.
В кампанию поношения ГДР включились специальный уполномоченный канцлера в Западном Берлине Леммер, вице-канцлер Менде, западноберлинские бургомистры Брандт и Альберц. Словом, на некоторое время так называемая «берлинская стена» стала стеной плача западногерманской реакции.
Не в первый раз боннские реваншисты и их подпевалы из Западного Берлина пытаются использовать тему «стены» для подогревания своей постоянной кампании против ГДР. Ломая руки, боннская пропаганда давно объявляет «стену» символом раскола, выражением страданий немецкой нации и так далее. Всех высокопоставленных посетителей Западного Берлина, хотят они того или нет, обязательно волокут к «стене», где на такой случай воздвигнут специальный помост. Взгромоздившись на него, иностранные визитеры позируют перед фоторепортерами и произносят несколько заранее заготовленных слов, осуждающих «стену».
Пора уже сказать, что термин «берлинская стена» крайне неточен и рассчитан на возбуждение ложных эмоций у обывателя. Боннские пропагандисты умышленно пользуются им вместо спокойного слова «граница». Между тем речь идет именно о государственной границе Германской Демократической Республики. Об. щая протяженность этой границы с Западным Берлином, расположенным, как известно, в самом сердце ГДР, достигает 164 километров, из которых 45 проходит по городским кварталам. Так называемой «стеной» — невысокими бетонными плитами — защищены лишь 14,5 километра, или менее 10 процентов этой границы, на остальном ее протяжении воздвигнуты обычные пограничные сооружения.
Необходимость в них появилась в связи с тем, что Западный Берлин при постоянной поддержке и поощрении Бонна занимает активно враждебную позицию по отношению к ГДР, на территории которой он приютился. Те самые бургомистры и сенаторы, которые сейчас так горячо декламируют о «человечности» и «праве», пригрели в Западном Берлине ни много ни мало—90 шпионских организаций западных разведок и 66 реваншистских объединений, сделавших своей специальностью акты саботажа и диверсий не только против ГДР, но и против всего социалистического содружества в целом.
Сами западноберлинские «отцы города» объявили его «фронтовым городом» и гордо провозгласили, что стоят на аванпостах холодной войны. А когда пять лет назад вокруг самочинного «фронтового города» появились в ответном порядке необходимые защитные сооружения ГДР, эти самые бургомистры вместо того, чтобы вспомнить известное изречение «на войне, как на войне», подняли истошный крик о «бесчеловечности» и ущемлении прав западноберлинцев.
Автор этой статьи в нынешнем году посетил Берлин и, конечно, не мог не побывать у «стены». Со стороны ГДР, у Бранденбург-ских ворот, кстати, тоже есть помост, с которого можно взглянуть на то, что делается по ту сторону. Не могу сказать, чтобы вид стены, проходящей внутри большого города и охраняемой пограничниками, очень радовал глаз. Я беседовал со многими берлинцами, с некоторыми руководящими деятелями республики и убедился, что они отнюдь не в восторге от того, что в Берлине пришлось воздвигнуть пограничные укрепления. Ни с архитектурной, ни с политической точки зрения никто в ГДР не смотрит на берлинскую «стену» как на украшение. Но все здесь хорошо понимают ее необходимость, понимают вынужденность и целесообразность этой защитной меры. Стена в Берлине может показаться уродливой и неуместной, если рассматривать ее как коммунальное сооружение, но как защитный вал против мутной волны реваншизма и милитаризма, как неодолимая преграда на пути опасной боннской политики эта стена тут вполне на месте и вызывает доброе чувство.
В медицине есть такое выражение — «ворота инфекции». Так называют то незащищенное место в организме, через которое проникают болезнетворные бациллы. В течение многих лет незащищенная, открытая граница ГДР в Берлине была такими воротами ин-фекции, через которые в республику проникали шпионы и диверсанты, спекулянты, вербовщики и торговцы людьми. Экономисты подсчитали, что только в результате махинаций с валютой ГДР потеряла до августа 1961 года— до постройки «стены» — свыше 30 миллиардов марок. Ни одно уважающее себя суверенное государство не могло бы без конца терпеть такое положение!
Никто не может обвинить Германскую Демократическую Республику в излишней торопливости. Целых 12 лет она, вопреки всем провокациям, держала границу в Берлине открытой. Вдоль пограничной линии имелось 90 пропускных пунктов, через которые ежедневно в демократический Берлин проходило около 100 тысяч человек. Дорожили ли боннские и западноберлинские власти этим проявлением терпимости и доброй воли?
Если бы они действительно принимали близко к сердцу интересы берлинцев, они не делали бы ничего, чтобы обострить положение. Они всячески стремились бы к нормализации положения в Берлине, а не к превращению его западной части в аванпост холодной войны и плацдарм агрессии. А между тем «отцы города» в Западном Берлине более 150 раз от-вертали. предложения демократического Берлина решить спорные вопросы. Они сами поставили свой «фронтовой город» на службу реваншистской подрывной политике Бонна, сделали его гнездом антидемократической провокационной деятельности.
Как раз в 1961 году положение сделалось особенно угрожающим. 28 июня генерал Хойзингер заявил, что семь западногерманских дивизий готовы перейти от холодной к горячей войне против ГДР и «немедленно провести любую операцию». Правительству Германской Демократической Рес публики стали известны секретные планы Бонна, готовившегося использовать западногерманский плацдарм для нападения на республику и ее аннексии. Медлить дальше было нельзя. Так за одну ночь на 13 августа 1961 года по внешнему обводу Западного Берлина-появились пограничные сооружения.
Не затихающий с тех пор крик досады и бессильной злобы, который подняли реакционные газеты Западной Германии и Западного Берлина, доказал, что защитные меры ГДР попали точно в цель. Акции «фронтового города» резко упали. Его возможности вредить мирному развитию республики, сманивать людей, совершать спекулятивные аферы уменьшились почти до нуля. Результаты не замедлил и сказаться. Xарактерно, что в связи с пятилетием создания пограничных сооружений в Берлине даже английская печать была вынуждена, хотя и неохотно; прямо-таки давясь словами, признать благотворное влияние этого события на Жизнь ГДР. Так, газета «Таймс» 15 августа специально отметила, что республика «экономически окрепла», что «за прошедшие пять лет… в Восточной Германии произошло собственное небольшое экономическое чудо».
Шумиха, продолжающаяся по ту сторону «стены», лишний раз подчеркивает в то же время, какую важную роль взяли на себя пограничные войска ГДР, несущие вахту мира вокруг «фронтового города». Западноберлинская реакция не сложила оружия, она все еще пускается на опасные провокации, лишь бы сохранить свое место в цивильном листе американского империализма и боннских реваншистских кругов. Западный Берлин сегодня — это искусственно вскармливаемый, коррумпированный, развращенный город. По имеющимся данным, на каждого из его жителей приходится до двух тысяч марок дотации в год за счет специальных американских и боннских фондов. Реваншисты не считают денег, когда речь идет о том, чтобы сохранить эту, как они выражаются, «занозу» в теле ГДР. С другой стороны, реакционные западноберлинские власти всячески поощряют подрывную деятельность против республики.
…Я никогда не забуду короткую лекцию, услышанную — этим летом в здании пограничной заставы у Бранденбургских ворот. Молоденький лейтенант Байер стоял с указкой возле электрифицированной карты Большого Берлина, на которой разноцветными огоньками была записана вся пестрая политическая картина жизни города. Вокруг контуров Западного Берлина бежали красные тире, обозначавшие границу, мирно светились зеленые знаки пропускных пунктов, тревожно горели скопления синих огней, отмечавших в западной части карты расположение военных аэродромов, гарнизонов и танковых частей.
— С 1961 года, — говорил Байер, — на границе было отражено более 31 тысячи провокаций, в том числе 16 тысяч серьезных. Зарегистрировано 26 попыток взорвать пограничные сооружения ГДР. В октябре 1964 года на территории ГДР был обнаружен тоннель, прорытый диверсантами из Западного Берлина. Территория и пограничники ГДР 400 раз обстреливались с той стороны. Было ранено более 30 пограничников, пять молодых солдат были убиты выстрелами из-за угла.
Спускаясь по узкой лестнице из кинозала, мы видели портреты этих убитых пограничников, в большинстве своем — юношей примерно двадцати лет от роду.
При попытке незаконного перехода границы лишились жизни и несколько нарушителей. Это, конечно, прискорбно, но что поделаешь: граница живет по своим законам. Если бы из Западного Берлина людей не подстрекали к нарушениям границы, если бы организаторы нарушений не получали по нескольку тысяч марок за каждую такую операцию, этих жертв можно было бы избежать. Но разве думают организаторы диверсий о жизнях немцев? Ведь каждый спровоцированный ими инцидент на границе дает боннской пропаганде, возможность в очередной раз прокричать о «жестокости; режима ГДР», об отсутствии «гуманности». Как будто в ГДР первыми придумали понятие государственной границы и построили первые на земле пограничные сооружения!
Но как бы ни шумели в ФРГ по поводу «стены», от этого шума ничего не изменится. Это вынужден был признать даже обер-провокатор Бонна в Западном Берлине, уполномоченный Эрхарда — Леммер. Выступая на митинге 12 августа, он пожаловался на то, Что защитный вал на границе с ГДР «нельзя устранить посредством деклараций, протестов или даже с помощью силы».
Да, демократический Берлин — это не библейский Иерихон; ни одна стена там не упадет ни от какого трубного гласа.
Председатель Государственного совета ГДР Вальтер Ульбрихт справедливо говорил на митинге в столице республики 13 августа:
— Нужно уничтожить не стену на государственной границе Германской Демократической Республики, а стену притязаний федеративной республики, на исключительное представительство немецкого народа… 13 августа 1961, года были ясно определены не только границы Германской Демократической Республики, но и границы сферы влияния западноберлинского сената, границы власти западногерманской федеративной республики. Итак,, существует только один разумный путь. Разумный путь — это подготовка переговоров между пред-ставителями правительств обоих германских государств, а также между правительством ГДР и западноберлинским сенатом с целью нормализации отношений…
Интересно, сколько еще лет понадобится руководителям Западной Германии и властям Западного Берлина, чтобы стать, наконец, на этот единственно разумный путь?
Л. Седин
Новое время. внешнеполитический еженедельник. № 35 за 1966 г. (26 августа 1966)
По-разному отметили две Германии день 13 августа — пятую годовщину создания пограничных сооружений на рубежах Германской Демократической Республики и Западного Берлина.
